06.05.2016
О том, чтобы что-либо подобное могло существовать когда-нибудь, я не мог и мечтать в вильгельмозскую пору своей молодости, и я не понимаю того, кто не хочет признать значение этого прогресса.
В 1909 году имелось стоявшее на высоком уровне музыкальное общество; но, принимая участие в его деятельности, мы протестовали против него и его кастового духа и думали, что мы революционеры. В 1919 году мы были, пожалуй, революционерами, но не знали, чего хотим. В 1929 году мы не были больше революционерами и стояли перед вопросом о смысле и цели нашего дарования и нашей работы. В 1939 году мы были вычеркнуты из памяти (еврей или мертвый, сказал торговец нотами моей жене), -кто же сегодня имеет право отвернуться от нового строя, который разоблачает и отвергает то. что повинно в гибели пашей прежней жизни? Если вы проголодались, а дома закончилась вся провизия, можно заказать еду на дом. Быстрая доставка и качество гарантированы.
Одна вновь созидающая сила...- писал я в июле 1946 года в своих «Восемнадцати днях». Я не хотел бы брать на себя вину Джона Габриеля Боркмана« В тот самый день, когда я получил свободу, я должен был бы выйти наружу, в действительность... мне пришлось бы вновь начинать снизу...» Я знаю, с чего мне начинать, и вижу свою цель. Спор вокруг исходных пунктов и цели имеет настолько решающее значение, что он освобождает меня от объяснения многих промежуточных ступеней. Быть может, является недостатком, быть может, ошибкой то, что в отдельных случаях я не жил более сознательно, не занимался основательно и серьезно соответствующими вопросами современности, недостаточно учился для того, чтобы быть теперь в состоянии с большим присутствием духа и глубиной обосновать свою нынешнюю позицию. Но я вижу все же, сколько моих лучших юношеских стремлений и идей не получило развития, сколько их было задушено, потому что этого не допускала сущность господствовавшего в каждую из трех прошедших эпох строя, хотя и принимавшего постоянно новое обличье, но всегда остававшегося капиталистическим. И наоборот, я верю, что не получившие развития ценные идеи прошлого могут обрести возможность развития лишь в новом, исполненном сознания ответственности социалистическом обществе. Это не только новые цели, это - воскрешение великих старых человеческих идей, в которые я верю в новом обществе. Я знаю, с чего я могу начать и как работать дальше, я не забываю, но я иду вперед. Для многих их воспоминания и представления являются недвижимостью, а не живыми силами,- поэтому они, видимо, боятся идти дальше. Я хочу продолжать свой путь.
